Несовпадение границ областей существования единичной и множественной ипостасей человека и некоторые демографические следствия

• 

Автор: Реут Д.В.

Просмотров: 5428

Опубликовано в журнале «Мир психологии». 2008, № 3, С. 169 – 177

Ключевые слова: граница, область существования, человек, демография, прокреация, европейская культура, социум, массовое сознание, семья, единичное, множественное.

АННОТАЦИЯ

Абсолютизация свободы, провозглашенной французскими энциклопедистами XVIII века, превратила ее в индивидуализм и эгоизм, сыграв на котором, европейское государство взломало психологические защитные механизмы семьи и, разобщив ее членов, употребило их на строительстве апокалипсической «пирамиды» европейского прогресса. Мейнстрим сформировавшегося массового сознания выталкивает европейского индивида за пределы той области параметров социума, в которой возможно его устойчивое существование. В результате коренное население стран европейской культуры динамично замещается соседями, принадлежащими традиционным культурам.

Absolutizing of freedom that French XVIII century encyclopaedists proclaimed converted it into individualism and selfishness. European State used it as an instrument for breaking up family defense mechanisms and used its members as slaves for building apocalyptic “pyramid” of European progress. Mainstream of psychic contagion that resulted this process chucks out European individual out of the region of society parameters that affords him an opportunity of stable existence. As a result, the indigenous population of European countries is being replaced by neighbour people belonging to traditional cultures.

ПРЕАМБУЛА

Заголовок статьи созвучен названию недавно переведенной книги современного французского философа Ж.-Л. Нанси «Бытие единичное множественное». В ней обсуждаются аспекты взаимного предопределения единичного и множественного аспектов в бытии человека, связанного с «…первоочередным онтологическим условием со-бытия или бытия вместе…» [10, с. 12]. Основные положения книги об общественной природе человека убедительны. Однако сегодня границы области устойчивого существования человека европейской культуры в пространстве интегрального мира не совпадают с границами области существования самого европейского социума. Более того, границы эти перемещаются угрожающим образом. Они оставляют все меньше места для их общей части. Иными словами, мейнстрим сформировавшегося массового сознания выталкивает европейского индивида за пределы той области параметров социума (их определению посвящена статья), в которой возможно его устойчивое существование.

Местоимение «его» здесь имеет двойной смысл. Во-первых (по порядку перечисления, но не по значению), его – значит – европейского социума. Во-вторых (где второе разворачивается параллельно с первым, причем это разворачивание представляет собой также и механизм разворачивания первого), его – значит человека европейской культуры. Одно не существует без другого [10], но сегодня мы постоянно получаем неопровержимые численные свидетельства (а «в каждом знании столько истины, сколько математики»), что дни их сосуществования сочтены.

Гармонизирующим «пограничным» пунктом в диполе человек-социум (единичное-множественное [10]) выступает семья. Сегодня семейные отношения в странах европейской культуры в значительной степени разрушены. Поэтому полюс единичного, будучи вдохновляем идеей прав человека, обретает возможность «перетянуть одеяло на себя», и вся конструкция утрачивает статус субъекта истории: истощается ее способность к воспроизводству в историческом горизонте времени.

Дни такой социальной конструкции сочтены, если не будут изменены достаточно фундаментальные константы европейского социума. В качестве инструмента нащупывания необходимых изменений мы обладаем арсеналом общественных наук. Известный социолог П. Штомпка высказывался в том смысле, что от развития астрономии орбиты планет не меняются, но развитие социальных наук может повлиять на развитие общества [18]. Так что пессимистический сценарий развития европейской истории не является единственно возможным, но иллюстрацией к данной статье сегодня могла бы послужить известная картина Сальвадора Дали «Предчувствие гражданской войны» (1936 г., Филадельфийский музей искусства). Заметим, что градус абсурда современной мировой ситуации, который мы привыкли невозмутимо переносить, затмевает параноидальные фантазии непревзойденного мэтра сюрреализма.

Изберем инверсный способ изложения материала: от результатов к причинам.

ХАРАКТЕРИСТИКА СЛОЖИВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ

В современном мире происходят два противоположно направленных процесса:

1) депопуляция развитых стран европейской культуры, а также России;

2) неконтролируемое перенаселение развивающихся стран, принадлежащих традиционным культурам.

«К 2020 году население Европы и Северной Америки составит только 15 процентов населения мира» [1]. По прогнозам иорданского социолога и журналиста Файада Хуссейна, перепечатанного в отечественных СМИ, к 2025 г. численность мусульман в мире уверенно превзойдет численность народов христианской культуры: 30% против 26% (в 2000 г. было всего 19,2% против 29,9%) [8]. «…уже сегодня состав этнического меньшинства в США исчисляется 98 млн.человек (общее число населения 296 млн.), 43 млн. из которых – латинос, 40 млн. – афроамериканцы. В 2005 году 50% прироста населения США было обеспечено благодаря новорожденным и иммигрировавшим латинос». [16]. «… в 1980 г. общая рождаемость в мире составила 4,02 (в развивающихся странах – 4,76, в развитых странах – 2,03, в СССР – 2,38, в РСФСР – 1,90). Для простого воспроизводства численности населения суммарный коэффициент рождаемости должен быть не менее 2,15 - 2,17.». [2, с. 155].

Таким образом, в мире нарастает сдвиг этнического баланса. Это – крупномасштабная – трансдисциплинарная геостратегическая институциональная (в смысле комплекса норм [4]) проблема. Она далеко выходит за пределы взятых по отдельности этнопсихологии, экономики, медицины, социального развития в общепринятом смысле этих терминов, а также за пределы масштабов отдельно взятой страны.

Гипотеза о наступлении всемирного демографического перехода (повсеместного снижения рождаемости до уровня простого воспроизводства) [5] успокоительна для общества и извиняет бездействие правительств. Она снимает с правящего класса Европы ответственность демографическое фиаско ссылкой на непреодолимые обстоятельства. Однако, она не убедительна, поскольку игнорирует различия социокультурных механизмов прокреации^[1] субъектов геополитического плацдарма. Она опирается на представления о стабилизации численности популяции живых организмов при фиксированном объеме возобновляемых питательных веществ на планете. Но она опровергается хотя бы примером Турции, вступившей ныне в «клуб развитых стран» и сохранившей традиционную культуру, а также непосредственно связанную с ней высокую рождаемость. На практике снижение рождаемости наблюдается в самых богатых странах, где нет дефицита продуктов, а программы социальной помощи действенны. Но даже если рождаемость в странах традиционных культур со временем замедлится, ее наличного инерционного потенциала достаточно, чтобы подвергнуть серьезному испытанию общественный порядок и многие государственные границы. Пессимистический вариант развития сценария «противостояние Сервер-Юг» (да и сосуществования внутри каждой из этих категорий) в борьбе за скудеющие ресурсы планеты сулит человечеству чреду экологических и гуманитарных катастроф. Достаточно вспомнить косовскую трагедию, перманентный бунт парижских предместий, межэтнические столкновения в Северной Африке и т.п.

Богатый Север находится ниже границы простого воспроизводства населения на графике демографической динамики, а бедный Юг – выше. И сегодня граница эта оказывается непреодолимой для обоих партнеров геостратегического плацдарма в отличие от границ государственных. Богатые, да и «средние» страны находятся под непрестанным демографическим давлением с юго-востока.

ДЕМОГРАФИЯ И МЕДИЦИНА

Сегодня общественное сознание возлагает ответственность за прокреационно-демографическую ситуацию прежде всего на медицину, что, вообще говоря, некорректно. Связь демографии с медициной возникла по административным причинам. Общество поручило врачам, способным с профессиональной определенностью отличать жизнь от смерти, удостоверять факт завершения земного пути своих членов. Затем бюрократия вменила им в обязанность предоставлять отчетность о количественных результатах этой рутинной деятельности. И, наконец, сегодня мы требуем от медицины «улучшения» этих показателей на том основании, что жизнь связана со здоровьем, основным полем ее деятельности.

Но по оценке ВОЗ^[2], здоровье человека на 2/3 зависит от образа жизни, на четверть – от состояния окружающей среды, и лишь на 10-12% – от системы здравоохранения [9].

Однако и полное уклонение медиков от разрешения обсуждаемой проблемы было бы некорректным. Медицина – многочисленная, хорошо образованная и организованная профессиональная общность с богатыми гуманистическими традициями. Крылатое выражение «медицина – самая гуманная профессия» - отнюдь не пустая фраза, она характеризует авторитет врача в глазах общества. Именно в медицине формируется сегодня центр понимания всей важности прокреационно-демографической проблемы. По факту стечения этих обстоятельств вопрос «если не медики, то – кто?» – становится риторическим. Именно они сегодня могут быстрее других социальных групп мобилизоваться для осознания, проработки этой проблемы и презентации путей ее решения российскому и европейскому обществу. При том, что основные рычаги регулировки демографической ситуации находятся вне области непосредственной досягаемости медиков. Поэтому преодоление межотраслевых, межсекторальных, междисциплинарных границ, бессознательно отстраиваемых европейским менталитетом, является важным условием успеха в решении демографической проблемы.

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ЭКСКУРС: СТРУКТУРНЫЙ ИНВАРИАНТ ПРОКРЕАЦИОННОЙ УСПЕШНОСТИ

Почему титульные нации передовых стран европейской культуры вымирают, а численность населения развивающихся (в подавляющем большинстве – бедных) стран традиционных культур неудержимо растет? В пространстве каких параметров пролегает роковая граница между ними и преодолима ли она? Сопоставление стран европейской и традиционной культуры в поисках ответа на этот вопрос приводит нас в область социальной культурологии и этнопсихологии. Средствами именно этих наук естественно попытаться добыть ответ на поставленный вопрос.

Социокультурный анализ выявляет причину этого явления и позволяет сформулировать ответ в виде структурного инварианта прокреационно-демографической успешности. В странах традиционных культур центр прокреационной ответственности находится на уровне семьи. Там же сосредоточены все необходимые для воспроизводства ресурсы. Члены сообщества, пренебрегающие прокреационной ответственностью, автоматически обрекаются на голодную бездомную старость. Традиционное государство (будь то мрачнейшая деспотия) не вмешивается в процесс прокреации. Исключением является модернизирующийся Китай, пытающийся (без особого успеха) ограничить (но не стимулировать!) прирост своего населения. В Китае пенсионного обеспечения нет до сих пор, а именно оно могло бы со временем помочь решению проблемы перенаселения.

Но решит ли демографическую проблему Европы простая отмена пенсий? Она вряд ли выдержала бы столь резкий шаг. Ответственность есть во многом психологическая категория. Требуется длительное время и благоприятные общественно-исторические условия, чтобы вменяемая сверху экономическая, социальная или юридическая ответственность трансформировалась в общественном сознании в устойчивые стереотипы.

В Европе во времена французских просветителей XVIII века был начат широкомасштабный социальный эксперимент. В его ходе под лозунгом раскрепощения женщины прокреационный потенциал был экстрагирован из семьи включением женщины в общественное производство. Он был обобществлен и использован на форсаж прогресса и государственное строительство. Взамен государство «подарило» народу институты социального обеспечения, образования, социализации и т.п. Поскольку прокреационный потенциал был изначально избыточен, неравноценность замены не замечалась до самого последнего времени, несмотря на однозначные свидетельства демографической статистики.

Итак, структурный инвариант демографической успешности состоит в следующем: для расширенного или хотя бы простого воспроизводства населения необходимо, чтобы прокреационная ответственность была сосредоточена непосредственно на уровне семьи, а ресурсы для практической реализации прокреационной деятельности были для семьи реально доступны (например, также сосредоточены на уровне семьи – как это имеет место в традиционном обществе).

Приведенная формулировка позволяет осуществить декомпозицию проблемы, разграничив дефицит ответственности семьи и дефицит ее ресурсов.

Следует ли из сказанного, что в современном европейском социуме сегодня отсутствует институт, обладающий достаточной хотя бы для простого воспроизводства населения эффективностью в выполнении функции централизованного адресного распределения обобществленных прокреационных ресурсов среди своих членов? Или – с ресурсами здесь все в порядке, но сами члены социума сегодня таковы, что предпочитают использовать эти ресурсы на иные цели, например, на индивидуальное престижное (показное) потребление?

Опыт Европы и США показывает, что передовая медицина, высокая медико-экологическая культура населения, зафиксированная в конституции социальная ориентация государства и огромные бюджетные отчисления не решают проблемы. Проблема лежит не на экономическом или социально-структурном, а на аксиологическом, институциональном уровне.

Из этого не следует, что экономическими или медицинскими мерами можно пренебрегать. Из этого следует, что, отдельно взятые, они недостаточны.

Главная причина сложившейся ситуации заключается в двухвековой недостаточно продуманной стратегии европейского социального управления, базирующейся на архаических идеях французских энциклопедистов XVIII века. Акцент на правах человека позволил странам европейской культуры вырваться в лидеры мирового прогресса, но перерождение Liberte в индивидуализм и эгоизм заглушило архетипически воспроизводимый императив семейных ценностей.

Теперь проблема состоит в том, чтобы создать общеевропейский социокультурный институт, возвращающий прокреационную ответственность на уровень семьи. Ее решение может потребовать масштабных и длительных усилий. Предварительно доказать, что решение проблемы существует, не представляется возможным. Однако отсутствуют доказательства и того, что такого решения в принципе не может быть. Мы лишены возможности «заглянуть в ответ в конце задачника». Но если непродуманное социальное управление привело европейский мир на границу исчезновения, то почему не может быть найдена такая его стратегия, которая уведет нас от края пропасти?

Правда, некий мудрец сказал: «приготовить яичницу из яиц может каждый, но обратное удается мало кому». Но всякая аналогия хромает…

О ДВОЙСТВЕННОМ СПОСОБЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ ЧЕЛОВЕКА

Воспользуемся концептуальными наработками медицины для описания существа проблемы, которое могло бы лечь в основу искомого социокультурного института.

Базовой категорией медицины выступает здоровье. Мы не станем приводить здесь сотни определений здоровья, наработанных в философии и медицинской науке, обозначим только принципиальное для дальнейшего изложения различение индивидуального и общественного здоровья. Оно базируется на том, что здоровье индивидуума характеризует в первую очередь качество происходящего в живом организме метаболизма (обмена веществ), представляющего собой способ существования во времени белковых тел.

В отличие от этого общественное здоровье характеризует качество существования во времени коллективного субъекта. Если субстрат индивидуума – белковое тело – имеет клеточную структуру, то коллективный субъект состоит из организаций, групп, семей и отдельных индивидуумов. Способом их существования в широком смысле является коллективная деятельность, а дление существования коллективного субъекта во времени обеспечивается ее базовой составляющей – деятельностью прокреационной. Прокреационная деятельность коллективного субъекта является функциональным аналогом метаболизма индивидуума.

Таким образом, способы существования индивидуального и коллективного субъекта принципиально различаются. Расхожая формулировка «…сохранение и улучшение здоровья отдельного человека и населения в целом» содержит имплицитную двойственность на фундаментальном уровне.

Сохранение и улучшение здоровья отдельного человека требует иных условий, вложений и усилий, чем обеспечение прокреационной состоятельности коллективного субъекта. Иными словами, область возможного существования человека в пространстве экологических, экономических, социологических, политических и культурологических параметров не совпадает с областью устойчивого развития коллективного субъекта. Именно об этом мы говорили в преамбуле данной статьи.

Это положение эмпирически подтверждается новейшей историей европейского социума, демонстрирующей однозначный сдвиг демографического баланса. Очевидно бедственная ситуация Европы находится в слепом пятне общественного сознания во многом вследствие порожденного Второй мировой войной культурного табу на внимание к расовым вопросам.

Термин «общественное здоровье» сложился во времена земской медицины, когда расширенное воспроизводство населения обеспечивалось соблюдением структурного инварианта демографической успешности как средовой социальной характеристикой традиционного общества и не требовало специальной заботы последнего. Тогда указанная склейка «здоровье отдельного человека и населения в целом» была вполне безобидна. Сегодня мы видим, что общественное здравоохранение в принципе должно отличаться от индивидуального по своим конкретным целям и методам, ибо эти два института имеют своим предметом разное. Поэтому они должны быть разграничены [11 - 13].

АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ

Дифициентность современной европейской модели развития лежит, прежде всего, в области идеального. Риски развития видели немногие мыслители. Так, Тейяр де Шарден в свое время предупреждал: «ложен и противоестественен эгоцентрический идеал будущего, якобы принадлежащего тем, кто, руководствуясь эгоизмом, доводит до крайнего выражения принцип «каждый для себя» [15, С. 194]. Этот эгоцентризм приобрел особую деструктивную силу в сочетании с феноменом «ненасытного стремления к преследованию линейных целей - стремления, оказывающего, судя по всему, магическое воздействие на людей в западном индустриальном мире и во всем нашем обществе» [3, С. 18]. Депопуляция осуществляется, в конечном счете, вследствие того, что в развитии менталитета западной цивилизации реализовался именно этот эгоцентрический идеал в сочетании с убежденностью «… в том, что «больше» означает «лучше», что неограниченный рост, удвоение или утроение валового национального продукта способно осчастливить всех нас» [3, С. 19]. Заметим: когда обозначенные идеалы заявляются и реализуются на геополитическом уровне, это не вызывает общественного осуждения. Но этот же идеал реализуется и на уроне внутрисемейных отношений (известный принцип: «что вверху, то и внизу»). Там он также стал естественным для гражданина европейского социального государства и, в конце концов, ограничил детность семьи на неприемлемо низком уровне.

Пути назад, от европейской культуры к традиционной, нет, но возможно движение по «спирали эволюции». Вернутся ли в европейскую культуру ценности многодетной семьи на новом уровне, не во имя обеспечения сытой старости, а как цель самореализации, как ответственность перед собой, понимаемая в духе идей гуманистической психологии А. Маслоу? Альтернативой является печальная участь Римской империи.

Поскольку мы не в праве пренебрегать любыми возможностями, одновременно следует строить новую, прокреационную мета-медицину, ориентированную на демографическую успешность. Необходима широкая межсекторальная общеевропейская кооперация медицины Гиппократа с социальной медициной и рядом других видов человеческой деятельности, координируемых на основе надэкономических критериев развития и поддержка массовых оздоровительных движений [17]. Французский медик и философ-физиократ XVII века Ф. Кенэ вообще полагал экономику разделом медицины. Логика развития ведет от «медицины болезни» через профилактическую медицину (не отрицая, но дополняя их) к медицине прокреационной [11 – 13]. Предметом прокреационного здравоохранения становится создание и поддержание прокреационных сред - условий для желанного рождения и последующей успешной социализации детей в количестве, обеспечивающем расширенное воспроизводство нации.

Отдельно взятая европейская страна не в состоянии решить проблему демографического баланса, поскольку находится в поле действия внешней для него прокреационно несостоятельной общеевропейской ментальности, которую оно не в силах изменить. Европейский (в широком смысле этого слова) мир «на полных парах» сходит с исторической арены, даже не успевая осмыслить возможные пути выхода из демографического тупика. Формируются пораженческие настроения, пассивность властвующих элит, уверенность, что демографическое фиаско Европы неизбежно. Работа по целенаправленной трансформации собственной ментальности под силу только Объединенной Европе (в широком смысле этого слова).

СИСТЕМНО-ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ

Итак, проблема состоит в формировании нового прокреационного института Европы. В современной европейской науке (социологии, экономике и т.д.) продолжает формироваться аппарат широкой институциональной теории, по-видимому, способной связать между собой предметные области разных научных областей и практик путем соотнесения их с абстрактной категорией нормы и через нее – с психологией сознательного и бессознательного, в том числе, социального бессознательного [14].

«Под институтами будем понимать относительно устойчивые по отношению к изменению поведения или интересов отдельных субъектов и их групп, а также продолжающие действовать в течение значимого периода времени формальные и неформальные нормы либо системы норм, регулирующие принятие решений, деятельность и взаимодействие … субъектов … и их групп» [6, С. 19].

Фундаментальный труд экономиста по эволюции институциональных систем [6, С. 227] заканчивается фразой: «Единственный вывод, который, по-видимому, может быть однозначно получен из результатов анализа, указывает на отсутствие одного фактора или даже небольшой группы измеряемых факторов странового развития, что ставит вопрос о взаимодействии экономической политики, экономической теории и хозяйственной практики в институциональной сфере в ряд наиболее актуальных направлений предстоящих исследований». Добавим, что в этом ряду стоит институциональная социология и зарождающаяся институциональная прокреационная теория. Последняя, возможно, возьмет на себя роль конфигуратора упомянутых в цитате факторов странового развития, тогда появятся значимые критерии для осмысленного управления ими. Ведь сегодня никто не умеет преодолевать междисциплинарные границы и конвертировать напрямую стабилизационный фонд в положительную демографическую динамику. Мы видим, что детские люльки оказываются мощнее танковых армий, флотилий подводных ракетоносцев, транснациональных финансово-промышленных групп, да и самого мирового кризиса перепроизводства.

Ориентация на практический результат диктует необходимость жесткой логики исследований и действий. Предлагается обеспечить ее сквозным применением системного подхода как инструмента построения реально функционирующих целостностей. Выстраиваемая страновая институциональная система изначально полагается эквифинальной, а именно, ориентированной на расширенное или хотя бы простое воспроизводство населения. Если убрать требование эквифинальности, то система превращается в произвольный набор произвольно связанных элементов, не обладающих даже функциональностью лоскутного одеяла. Недостаточность средств фатальна для допустившей ее нации. Предлагается использовать инструментализацию системных представлений, включающую пять топик системного анализа и, соответственно, системного синтеза: 1) совокупность процессов, включающая базовый целеориентируемый процесс, 2) структуры, поддерживающие протекание выделенных в п.1 из окружающей реальности или формируемых процессов, 3) наборы функциональных связей между элементами структур, 4) материал структур, 5) организованность материала [19], дополненную требованием эквифинальности (цель, поставленная перед системой, должна быть гарантированно достигнута в заданном диапазоне внешних условий). Подчеркиваем, что рассмотрение и/или конструирование эквифинальной системы начинается с процессов, а не со структур, которые в отсутствие жесткого целеполагания склонны ограничиваться гипертрофированным самосохранением.

В работе [7] предложена полезная классификация систем, предлагающая их деление на типы по признаку ограниченности во времени и пространстве: объектный, средовой, проектный и процессный типы. Воспользовавшись ей, заметим, что традиционный социокультурный институт принадлежит к объектно-средовому типу, его существование не ограничено во времени. Европейский же социокультурный институт вследствие централизации прокреационной ответственности и вызванного этим расщепления единичной и множественной ипостасей человека (см. заглавие статьи) трансформировался в систему проектно-процессного типа, т.е. его существование приобрело ограниченность во времени. Демографические последствия этого мы наблюдаем сегодня. Удастся ли европейскому социуму обратный прыжок через границу, отделяющую временное от вечного – покажет недалекое будущее.

РЕЗЮМЕ ПРЕДМЕТНОЕ

Абсолютизация свободы превратила ее в индивидуализм и эгоизм, сыграв на котором, государство взломало психологические защитные механизмы семьи и, разобщив ее членов, употребило их на строительстве апокалиптической «пирамиды» европейского прогресса. Повторяемые уже третье столетие буржуазными государствами европейского мира спекуляции на тему идеалов французского просвещения обернулись сверх-эксплуатацией семьи. Европеец гордится тем, что достиг реализации высокого «градуса» прав человека, но в уплату за это он позволил государству выпить жизненные соки своей семьи, в результате истощилась ее способность к воспроизводству, и этим – к воспроизводству самого безудержно прогрессирующего государства. Взамен вышедших из моды семейных ценностей член европейского социума получил наркотик престижного потребления и обезличенный «секс как сервис».

Возможно ли возвращение европейского социума в зону прокреационной состоятельности – вопрос открытый. Ответ зависит не только и даже не столько от наличных ресурсов, технических средств, научного инструментария, сколько от актуального уровня рефлексивности социума, от степени осознания им своего катастрофического – в историческом масштабе времени – состояния. Рефлексивное осознание способно породить политическую волю к возрождению Европы на принципах новой европейской пост-прагматической субъектности, сводящей воедино области существования единичной и множественной ипостасей человека и умеряющей аппетиту государства в отношении семьи, что позволит ей возродить свою основную функцию.

Даже безмозглые полипы и моллюски создают весьма эффективные конструкции из «подручных» материалов для организации своего жизненного пространства. В случае человека адекватным материалом строительства могла бы послужить мысль, а результатом – эффективный институт прокреации.

РЕЗЮМЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ

Область методологии – исследование и разработка инструментов, средств, способов организации деятельности (включая мыслительную). Темой всего журнального номера является один из таких инструментов – ГРАНИЦА. В данной статье упоминаются государственные границы, границы области устойчивого существования человека европейской культуры, границы существования европейского социума, граница простого воспроизводства населения, границы областей параметров социума, граница исчезновения, граница между временным и вечным. Что дает применение обсуждаемого понятия?

Граница – излюбленный инструмент европейского мышления, основным лозунгом которого можно считать слова «различи во что бы то ни стало!». Цепная реакция разграничений поразила европейский менталитет. Энергия различения, разграничения, специализации стала основным потенциалом стрелы европейского прогресса, которая с XVIII века поражает мир своим блистательным полетом и только сейчас встретилась с непроницаемой границей. Разграничение породило европейский прогресс, сегодня оно и убивает его, а именно, его носителя – народы европейской культуры. Эта фатальная граница – прокреационный барьер – проявилась как граница допустимого социально-психологического разграничения между членами европейской семьи. Рубеж незаметно пройден, и…? И европейцы вполне демократично перестали размножаться в количествах, поддерживающих хотя бы простое воспроизводство титульных наций.

Как сказано у Екклесиаста, есть «…время разбрасывать камни, и время собирать камни…» Надеюсь, читатель убедился, что это время пришло. Но ни в одном пророчестве не сказано, хватит ли у нас, европейцев, оставшегося времени, чтобы эти камни собрать.

А что же методология? Готова ли она предложить инструмент дефрагментации европейского мышления? Инструмент возвращения к целостности, преодоления границ, барьеров, рубежей? В конце концов – инструмент построения эффективного института прокреации? Это мы скоро увидим. Еще при жизни нынешнего поколения, как сказал один советский политик, правда, по другому поводу.

ЛИТЕРАТУРА

1. Бжезинский З. Еще один шанс. – М.: Международные отношения, 2007 – 240 с.

2. Венедиктов Д.Д. Очерки системной теории и стратегии здравоохранения. – М., 2007 – 310 с.

3. Гроф С., Ласло Э., Рассел П. Революция сознания. Трансатлантический диалог. М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. - 248 с.

4. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение / Пер. с фр. - М.: Канон, 1995. – 352 с.

5. Капица С.П. Мировой демографический кризис и Россия // Материалы Всероссийской научной конф. "Национальная идентичность России и демографический кризис" - М.: Научный эксперт, 2007. - С. 82 - 99.

6. Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. - М.: Наука, 2004 - 240 с.

7. Клейнер Г.Б. Системная парадигма и экономическая политика // Общественные науки и современность. = 2007 - № 2, с. 141 – 149, № 3, с. 99 – 114.

8. Латухина К. Будет ли «Аль-Каида» править миром. Все ясно. 2005, № 36 (46), с. 26-28.

9. Лукашев А.М., Прохоров Б.Б., Шиленко Ю.В. Общественное здоровье и управление здравоохранением. - М.: «Оверлей», 2005. - 392 с.

10. Нанси Ж.-А. Бытие единичное множественное. – Мн.: Логвинов. – 2004. – 272 с.

11. Реут Д.В. К основаниям прокреационной медицины. Проблемы управления здравоохранением. 2007, № 4, с. 38 - 43.

12. Реут Д.В. Прокреационная концепция здравоохранения. Россия: тенденции и перспективы развития / под ред. Ю.С. Пивоварова. Ежегодник. Вып. 2. – М.: ИНИОН РАН, 2007, с. 163 – 169.

13. Реут Д.В. О месте здравоохранения в проблематике исследований крупномасштабных систем / Управление развитием крупномасштабных систем (MLSD’2007). Труды первой международной конференции (1-3 октября 2007 г., Москва). М. ИПУ РАН. – 2007. с. 259 – 265.

14. Сикевич З.В., Крокинская О.К., Поссель Ю.А. Социальное бессознательное. – СПб.: Питер, 2005. – 267 с.

15. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. – М.: Наука, 1987. - 240 с.

16. Тертерян Г. Новые проблемы США: латинос против англос, 22.06.2006

17. Фокина Е.В., Реут Д.В. Разнотравье. М., 2002, 164 с.

18. Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. М., 2005.

19. Щедровицкий Г.П. Два понятия системы // Избранные труды. - М.: Школа культурной политики, 1995, С. 228 – 232.

---